Господь наш Иисус Христос, Спаситель мира, родился от Пресвятой Девы Марии в царствование императора Августа (Октавия) в городе Вифлееме. Август повелел сделать всенародную перепись во всей своей империи, к которой относилась тогда и Палестина. У евреев был обычай вести народные переписи по коленам, племенам и родам, всякое колено и род имели свои определенные города и праотеческие места, потому Преблагословенная Дева и праведный Иосиф, как происходившие от рода Давидова, должны были идти в Вифлеем (город Давида), чтобы внести и свои имена в список подданных кесаря.
В Вифлееме они не нашли уже ни одного свободного места в городских гостиницах. В известняковой пещере, предназначенной для стойла, среди сена и соломы, разбросанных для корма и подстилки скоту, далеко от постоянного местожительства, среди чужих людей, в холодную зимнюю ночь, в обстановке, лишенной не только земного величия, но даже обыкновенного удобства — родился Богочеловек, Спаситель мира. «Таинство странное вижду и преславное, — с удивлением воспевает Святая Церковь, — Небо — вертеп; Престол Херувимский — Деву; ясли — вместилище, в них же возлеже невместимый Христос Бог» (ирмос 9-й песни канона). Безболезненно родившая Богомладенца Пресвятая Дева, Сама, без посторонней помощи, «повит Его и положи в яслех» (Лк. 2).
Но среди полночной тишины, когда всё человечество объято было глубочайшим греховным сном, весть о Рождестве Спасителя мира услышали пастухи, бывшие на ночной страже у своего стада. Им предстал Ангел Господень и сказал: «Не бойтеся: се бо благовествую вам радость велию, яже будет всем людем, яко родися вам днесь Спаситель, Иже есть Христос Господь, во граде Давидове», и смиренные пастыри первые удостоились поклониться ради спасения людей Снисшедшему до «рабия зрака». Кроме ангельского благовестия вифлеемским пастырям, Рождество Христово чудесною звездою возвещено было волхвам «звездословцам», и в лице восточных мудрецов весь языческий мир, незримо для него самого — преклонил свои колена пред истинным Спасителем мира, Богочеловеком. Войдя в храмину, где был Младенец, волхвы — «падше поклонишася Ему, и отверзше сокровища своя, принссоша Ему дары: злато и ливан и смирну» (Мф. 2, 11).
В воспоминание Рождества во плоти Господа нашего Иисуса Христа установлен Церковью праздник. Начало его относится ко временам Апостолов. В Апостольских Постановлениях говорится: «Храните, братия, дни праздничные, и во-первых день Рождества Христова, которое да празднуется вами в 25 день десятаго месяца» (от марта). Там же, в другом месте сказано: «День Рождества Христова да празднуют, в оньже нечаемая благодать дана человекам рождением Божия Слова из Марии Девы на спасение миру». Во II столетии на день Рождества Христова 25 декабря указывает святитель Климент Александрийский. В III веке о празднике Рождества Христова, как о бывшем прежде, упоминает святой Ипполит Римский, назначая чтение Евангелия в этот день из 1 главы от Матфея. Известно, что во время гонения христиан Максимианом, в 302 году, никомидийские христиане в самый праздник Рождества Христова сожжены были в храме в числе 20000. В том же веке, когда Церковь после гонения получила свободу вероисповедания и сделалась господствующей в Римской империи, праздник Рождества Христова находим во всей Вселенской Церкви, как можно видеть это из поучений святого Ефрема Сирина, святителей Василия Великого, Григория Богослова, святителя Григория Нисского, святителей Амвросия, Иоанна Златоуста и других отцов Церкви IV века на праздник Рождества Христова. Святитель Иоанн Златоуст в слове своем, которое он говорил в 385 году, называет праздник Рождества Христова древним и очень древним. В том же веке на месте пещеры Вифлеемской, прославленной рождением Иисуса Христа, равноапостольная царица Елена соорудила храм, о великолепии которого много старался державный ее сын. В кодексе Феодосия, изданном в 438 году, и Юстиниана — в 535, излагается закон о всеобщем праздновании дня Рождества Христова. В этом смысле, вероятно, Никифор Каллист, писатель XIV века, в своей истории говорит, что император Юстиниан в VI веке установил праздновать Рождество Христово по всей земле. В V веке Анатолий, патриарх Константинопольский, в VII — Софроний и Андрей Иерусалимские, в VIII — святые Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский и Герман, Патриарх Цареградский, в IX — преподобная Кассия и другие, которых имена неизвестны, написали для праздника Рождества Христова многие священные песнопения, употребляемые ныне Церковью для прославления светло празднуемого события.
Впрочем, в первые три века, когда гонения стесняли свободу христианского Богослужения, в некоторых местах Востока — Церквах Иерусалимской. Антиохийской, Александрийской и Кипрской — праздник Рождества Христова соединялся с праздником Крещения 6 января, под общим именем Богоявления. Причиной этого, вероятно, было мнение, что Христос крестился в день Своего рождения, как можно заключать об этом из слов святителя Иоанна Златоуста, который в одной из бесед своих в Рождество Христово говорит: «не тот день, в который родился Христос, называется Богоявлением, но тот, в который Он крестился». К такому мнению могли подать повод слова евангелиста Луки, который, говоря о крещении Иисуса Христа, свидетельствует, что тогда «бе Иисус лет яко тридесять» ( Лк. 3, 23). Празднование Рождества Христова вместе с Богоявлением в некоторых Церквах восточных продолжалось до конца IV века, в иных — до V или даже до VI века. Памятником древнего соединения праздников Рождества Христова и Богоявления доныне в Православной Церкви служит совершенное сходство в отправлении этих праздников. Тому и другому предшествует сочельник, с одинаковым народным преданием, что в сочельники должно поститься до звезды. Чин Богослужения в навечерия обоих праздников и в самые праздники совершенно одинаков.
День Рождества Христова издревле причислен Церковью к великим двунадесятым праздникам, согласно с Божественным свидетельством Евангелия, изображающего празднуемое событие величайшим, всерадостнеишим и чудесным. «Се благовествую вам, — сказал Ангел вифлеемским пастырям, — радость велию, яже будет всем людем. Яко родися вам Спас, Иже есть Христос Господь, во граде Давидове. И се вам знамение: обрящете Младенца повита, лежаща в яслех. Тогда же внезапу бысть со Ангелом множество вой небесных, хвалящих Бога и глаголющих: слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение. Вси слышавший дивишася о глаголанных от пастырей о рождшемся Спасителе, и сами пастыри возвратишася, славяще и хваляще Бога о всех, яже слышаша и видеша» (Лк. 2, 10 — 20). Так Рождество Христово, как событие высочайшее и чрезвычайное, сопровождалось дивной вестью пастырям и волхвам о всемирной радости для всех людей, «яко родися Спас», Ангельским славословием родившемуся Спасу, поклонением Ему пастырей и волхвов,. благоговейным удивлением многих, слышавших слова пастырей о родившемся Отрочати, славою и хвалою Его от пастырей.
Согласно с Божественным свидетельством Евангелия, отцы Церкви в своих писаниях изображают праздники Рождества Христова и Крещения Господня величайшими, всемирными и радостнейшими, которые служат началом и основанием для прочих праздников. Прочитаем сегодня из богоявленских писаний двух святых Иоаннов — Кронштадского и Златоустого.
«Слово плоть бысть»
Слово стало плотию, т. е. Сын Божий, собезначальный Богу Отцу и Духу Святому, соделался человеком, воплотившись от Духа Святого и Марии Девы. Дивное, ужасное и спасительное таинство! Безначальный — принял начало по человечеству; бестелесный — стал плотоносцем; Бог — человеком, не переставая быть Богом; неприступный, Которого трепещут Серафимы и Херувимы, лица закрывая, — для всех доступным в рабьем виде. Отчего и для чего же такое снисхождение Творца к преступным Своим тварям, к человечеству, которое по своей воле отпало от Бога, своего Творца? По величайшему, неизглаголанному милосердию Владыки к Своему созданию, Который не мог видеть весь род человеческий, Им созданный, наделённый дивными дарами, порабощённым дьяволу и навеки обречённым на страдания и муку. И Слово стало плотию!.. Для того, чтобы нас земных сделать небесными, грешных — святыми; чтобы от тления возвести к нетлению, от земли — на небо, от рабства греху и дьяволу — в славную свободу чад Божьих, от смерти — к бессмертию; чтобы нас сделать сынами Божьими и спосадить на престол как царских детей.
О безмерное благоутробие Божье! О неизреченная премудрость Божья! О чудо, ужасающее ум не только человеческий, но и ангельский!
Воздадим славу Богу! С пришествием на землю Сына Божия во плоти, по принесении Им Себя Самого в жертву за грешный род человеческий, вместо проклятия, которое изречено было в начале Богом, людям верующим даруется благословение Отца небесного, они получают усыновление и обетование вечного наследия жизни; сиротствующему по причине греха человечеству снова возвращается Отец небесный через таинство возрождения, т. е. через крещение и покаяние. Люди избавляются от мучительнейшей смертоносной державы дьявола, от терзаний греха и всяких страстей; человеческое существо обожается ради безмерного милосердия Сына Божия, и ему седмижды семьдесят раз отпускаются грехи; грешники — помилованы, нечистые — очищаются, осквернённые — освящаются, немощные — исцеляются; обесчещенным даруется безмерная честь и слава, омрачённые просвещены божественным светом благодати и разума, уму человеческому дан разум Божий — «мы имеем ум Христов», говорит св. апостол Павел, человеческому сердцу — сердце Христово; тленное — обессмертствовано, нагое и израненное грехом и страстями — украшено божественною славою, голодное и жаждущее — насыщено и утолено питающим и укрепляющим душу словом Божьим и пречистым Телом и божественной Кровью Христовой; безутешные — утешены, насильствованные от дьавола — избавлены и избавляются.
Что же от нас, братья, требуется, чтобы воспользоваться всей благодатью, принесённой нам свыше на землю Сыном Божьим? Нужна, во-первых, вера в Сына Божия, в Евангелие или в спасительное небесное учение; истинное покаяние во грехах и исправление жизни и сердца; общение в молитвах и таинствах; знание и исполнение заповедей Христовых. Нужны добродетели: христианское смирение, милостыня, воздержание, чистота и непорочность, простота и незлобие сердца.
Принесем эти добродетели, брат и сестра, в дар Родившемуся ради нашего спасения вместо злата, ладана и смирны, которые принесли Ему волхвы, как Царю, как Богу и как Человеку, пришедшему на смерть за нас. Это будет приятнейшая от нас жертва Богу и Младенцу Иисусу Христу. Аминь.
Хочу, возлюбленные, праздновать и торжествовать, ибо святой день просвещения есть печать праздника и день торжества. Он запечатлевает Вифлеемский вертеп, где Ветхий денми, как младенец у груди матери, лежал в яслях; он же отверзает иорданские источники, где Тот же Ветхий денми крещается ныне с грешниками, даруя миру Своим пречистым телом оставление грехов. В первом случае, происшедший из утробы Пречистой Девы, явился для младенцев как младенец, для матери — сыном, волхвам — как царь, пастырям — как добрый пастырь, полагающий, по слову Божественного Писания, душу Свою за овец (Ин. 10:11). Во втором случае, именно при крещении Своем Он приходит на иорданские воды, с тем чтобы омыть грехи мытарей и грешников. Говоря о необычайной чудесности такого события, премудрый Павел восклицает: «явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков» (Тит. 2:11). Ибо ныне мир просветляется во всех частях своих: радуется, прежде всего, небо, передавая людям сходящий с небесных высот глас Божий, освящается полетом Духа Святого воздух, освящается естество воды, как бы приучаясь омывать вместе с телами и души, и вся тварь земная ликует. Один только дьявол плачет, видя святую купель, приготовленную для потопления его могущества.
Что же еще сообщает Евангелие? «Приходит Иисус из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него. Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?» (Мф. 3:13, 14). Кто видел Владыку, стоящего пред рабом? Кто видел царя, преклонившего голову перед своим воином? Кто видел пастыря, которому бы овца указывала путь? Кто видел начальника ристаний, который бы получал награду от упражняющегося в бегах? «Мне надобно креститься от Тебя», — то есть преподай, Владыка, Ты Сам мне то крещение, какое Ты хочешь преподать миру. Я нуждаюсь в том, чтобы Ты окрестил меня, так как я нахожусь под бременем прародительского греха и ношу в себе змеиный яд. Я нуждаюсь в омытии скверны древнего преступления, а Ты ради каких грехов пришел креститься? О Тебе и пророк свидетельствовал говоря: «потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его» (Ис. 53:9). Как же, Сам подавая избавление, Ты ищешь очищения? Крещаемые, по обычаю, исповедуют грехи свои; Ты же что имеешь исповедать, когда Ты вовсе безгрешен? Зачем Ты требуешь от меня того, чему я не научен? Не отваживаюсь сделать то, что превышает мои силы; не знаю я, как омывать свет не умею осветить солнце правды. Ночь не освещает дня, золото не может быть чище олова, глина не может исправить горшечника, море не заимствует струи у источника, река не нуждается в капле воды, чистота не освящается скверною, и осужденный не отпускает на свободу судью. «Мне надобно креститься от Тебя». Мертвец не может поднять живого, больной не исцеляет врача, и я знаю немощь моего естества! «Ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего» (Мф. 10:24). Ко мне не приступают херувимы со страхом, мне серафимы не покланяются и не возглашают трисвятое. Я не имею престолом небо, меня не предуказывала волхвам звезда, Моисей, угодник Твой, едва сподобился видеть «сзади тебя» (Исх. 33:23), как же я дерзну прикоснуться ко пресвятой главе Твоей? Зачем повелеваешь Ты мне совершать то, что превосходит мои силы? Не имею я длани, которою бы мог окрестить Бога: «мне надобно креститься от Тебя». Я родился от престарелой, ибо Твоему повелению не могла противоречить природа. Находясь в утробе моей матери и не имя возможности говорить сам, я воспользовался тогда ее устами, а теперь сам своими устами, прославлю Тебя Невместимого, Которого вместил девический ковчег. Я не слеп, как иудеи, ибо знаю, что Ты — Владыка, Который только на время принял вид раба, чтобы уврачевать человека; знаю, что Ты явился для того, чтобы спасти нас; знаю, что Ты — камень, отсеченный от горы без посредства рук, — камень, верующий в который не будет обманут. Меня не приведут в заблуждение видимые знаки Твоего смирения, и я духом уразумеваю величие Твоего Божества. Я — смертен, ты же — бессмертен; я — от бесплодной, а Ты — от девы. Я родился раньше Тебя, но не выше Тебя. Я мог только раньше Тебя выступить на проповедь, но не смею крестить Тебя: я знаю, что Ты — секира, лежащая у дерева (Мф. 3:10), та секира, которая подсекает бесплодные деревья иудейского сада. Я видел серп, готовый отсекать страсти и возвещал что скоро повсюду откроются источники исцелений, ибо какое место останется недоступным для Твоих иудеев? Ты будешь очищать одним словом прокаженных, течение крови прекратится чрез одно прикосновение к краю риз Твоих, от одного Твоего повеления расслабленный снова укрепится силами. Ты напитываешь дочь хананеянки крупинками Твоих чудес, брением отверзаешь очи слепому. Как же Ты просишь, чтобы я возложил на Тебя руки? «Мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?» (Мф. 3:14) «Призирает на землю, и она трясется» (Пс. 103:32), по водам как по земле ходяй, — Ты, о Ком я много раз восклицал во время проповеди: «идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его» (Мк. 1:7). Только на Твою неизреченную благость полагаюсь и надеюсь на Твое безмерное человеколюбие, по которому Ты и блудницу допускаешь отереть пречистые Твои ноги и прикоснуться к Твоей пресвятой главе.
Что же говорит ему Господь? «Оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду» (Мф. 3:15). Послужи Слову, как глас человеческий, поработай, как раб, — Владыке, как воин, — царю, как глина, — горшечнику. Не бойся, но смело крести Меня, потому что Я спасу мир; Я отдаю Себя на смерть, дабы оживить умерщвленное естество человеческое. Ты, несмотря на Мое повеление, все-таки медлишь простереть руку свою, иудеи же скоро не постыдятся простереть на Меня свои нечистые руки для того, чтобы предать Меня на смерть. «Оставь теперь, ибо так надлежит». По Своему человеколюбию, Я прежде всех веков решил спасти род человеческий. Ради людей Я стал человеком. Что может быть удивительнее того, что Я как простой человек прихожу креститься? Это делаю Я потому, что не презираю создание моих рук, не стыжусь земного естества. Я остался таким же, каким был от века, и принял новое естество, причем однако Мое существо осталось неизменным: «оставлю вас теперь». Ибо враг человеческого рода, будучи свержен с неба и изгнан с земли, гнездится в естестве водном, а Я и оттуда пришел изгнать его, как возвещал о Мне пророк: «Ты сокрушил головы змиев в воде» (Пс. 73:13) Оставь теперь! Ибо сей враг хочет искусить Меня как человека, и Я претерпеваю это для того, чтобы доказать его бессилие, ибо скажу ему: «не искушай Господа Бога твоего» (Мф. 4:7; Втор. 6:16).
О новое чудо! О неизреченная благодать! Христос совершает подвиг, а я получаю почесть; Он воюет с дьяволом, а я оказываюсь победителем; Он змеиную голову сокрушает в воде, а я как бы настоящий борец увенчиваюсь: Он крестится, а с меня снимается скверна; на Него сходит Святой Дух, а мне подается оставление грехов; о Нем Отец свидетельствует как о Своем возлюбленном Сыне, а я становлюсь сыном Божьим ради Него; ему отверзлись небеса, а я вхожу в них; пред Ним Крещаемым является горнее царство, а я его получаю в наследственное владение; к Нему обращается голос Отца, и вместе с Ним я призываюсь; Отец благоволит к Нему, и меня также не отвергает. С своей же стороны я прославляю Отца, с небес давшего глас Свой, Сына, крещающегося на земле, и Духа сошедшего как голубя, Бога единого в Троице, Которому я и буду всегда покланяться. Аминь.